Формирование правового поля для цифровых финансовых активов (ЦФА) в Российской Федерации ознаменовалось принятием Федерального закона от 31.07.2020 года № 259-ФЗ «О цифровых финансовых активах, цифровой валюте и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации». Данный законодательный акт не только легитимизировал новый класс активов, но и заложил основу для его интеграции в национальную финансовую систему. В условиях современной макроэкономической нестабильности и сохраняющейся дороговизны банковского кредитования ЦФА начинают позиционироваться как потенциальная альтернатива традиционным инструментам привлечения заемного капитала.
Динамика развития рынка свидетельствует о его стремительной экспансии. Согласно мониторингу Банка России, по итогам II квартала 2025 года совокупный объем действующих выпусков ЦФА продемонстрировал рекордный прирост на 86% в годовом исчислении. Примечательна структура ключевых участников данного рынка. Эмитентом-локомотивом выступили крупнейшие кредитные организации, обладающие высоким уровнем надежности (с рейтингом не ниже «АА»), что изначально придает инструменту доверие. Основными же инвесторами, вопреки ожиданиям, стали неквалифицированные инвесторы – юридические лица, на долю которых пришлось свыше половины всех приобретенных ЦФА.
Еще более показательной является статистика, отражающая вовлеченность физических лиц. Несмотря на то, что их доля в объеме инвестиций не является доминирующей, они составляют 99,8% от общего числа активных пользователей платформ. Эта статистика указывает на высокий уровень популяризации технологии и формирование широкой пользовательской базы, что является важным фундаментом для дальнейшего развития рынка.
Структурный анализ рынка ЦФА выявляет его специфику в разрезе сроков обращения. Доминирующая часть размещений (57,92% от общего объема) пришлась на краткосрочные инструменты со сроком погашения до одного месяца. Подобная конъюнктура может быть интерпретирована как следствие совокупности факторов: новизны самого инструмента, вызывающей осторожность у инвесторов, а также макроэкономической турбулентности, побуждающей участников рынка избегать долгосрочных рисков.
С юридической и функциональной точек зрения, ЦФА представляют собой цифровую репрезентацию традиционных финансовых инструментов, обладающую собственным правовым режимом. Согласно российскому законодательству, ЦФА определяются как цифровые права, выпуск, учет и обращение которых осуществляются с применением технологии распределенного реестра, что обеспечивает прозрачность и неизменность фиксации прав. В рамках нормативного поля можно выделить четыре виды ЦФА, каждый из которых транслирует в цифровую форму определенный класс традиционных правоотношений:
- Долевые ЦФА – данный вид обеспечивает инвестору право на участие в капитале непубличных акционерных обществ (НПАО). Фактически, это инструмент для проведения первичного размещения акций (IPO) в цифровой форме, что значительно упрощает и удешевляет процедуру для компаний, не выходящих на публичный рынок (эмиссия акций НПАО в форме ЦФА является наглядной иллюстрацией подобного механизма).
- Обязательственные ЦФА – активы, связанные с денежными требованиями. Инвестируя в них, владелец приобретает право на получение от эмитента определенных выплат в течение периода владения. Примером служит ЦФА на палладий, который удостоверяет не право на сам металл, а денежное требование, эквивалентное его рыночной стоимости на момент погашения.
- ЦФА, обеспечивающие права на ценные бумаги – это цифровой аналог классических эмиссионных ценных бумаг, таких как акции или облигации. Владелец такого ЦФА получает возможность не только требовать от эмитента исполнения обязательств по базовой ценной бумаге, но и передавать эти права третьим лицам в рамках платформы распределенного реестра. ЦФА на облигации являются типичным случаем.
- Гибридные ЦФА – наиболее комплексный вид, сочетающий в себе свойства инвестиционного инструмента и утилитарных цифровых прав (УЦП). Если первые предоставляют возможность извлечения инвестиционного дохода, то УЦП наделяют владельца правом требовать исполнения обязательств, не имеющих прямой финансовой природы, – например, право на получение определенной услуги, выполнение работ или доступ к нефинансовому активу. Таким образом, гибридный ЦФА стирает границы между инвестицией и утилитарной функцией.
В контексте формирования правового поля для цифровых активов в России особый научный и практический интерес представляет проблема квалификации таких глобальных феноменов, как стейблкоины и NFT-токены. Как отмечают эксперты Финансового университета при Правительстве Российской Федерации, доценты Кафедры банковского дела и монетарного регулирования Финансового факультета, кандидат экономических наук Ризванова Ирина Азатовна и доктор экономических наук Дюдикова Екатерина Ивановна, данные инструменты в своих частных проявлениях демонстрируют комплекс экономических характеристик, позволяющих идентифицировать их в качестве ЦФА в значении, установленном ранее упомянутым Федеральным законом № 259-ФЗ. Действительно, российская практика уже знает примеры эмиссии ЦФА, обязательства по которым привязаны к стоимости базового актива – будь то ценные бумаги, драгоценные металлы или иные ценности. По своей экономической сути такие выпуски являются прямыми функциональными аналогами обеспеченных стейблкоинов, получивших распространение на криптовалютном рынке. Яркими международными кейсами, иллюстрирующими эту модель, являются Digix Gold (DGX), токенизированное золото, или SwissRealCoin, стейблкоин, обеспеченный портфелем швейцарской недвижимости. Российские ЦФА, обеспеченные активами, повторяют эту логику, предлагая инвесторам цифровой инструмент с пониженной волатильностью. NFT пока что находятся в своеобразном правовом вакууме: их обращение напрямую не урегулировано, однако их функционально-экономические свойства могут подпадать под общее определение ЦФА.
В итоге, российский рынок ЦФА, преодолев этап правового оформления, демонстрирует впечатляющий количественный рост. Однако его качественная структура – с доминированием краткосрочных выпусков, ведущей ролью консервативных банков-эмитентов и высокой долей неквалифицированных инвесторов – красноречиво свидетельствует о его переходном состоянии. Эта конфигурация одновременно отражает нераскрытый потенциал ЦФА как альтернативы кредитованию и обнажает системные вызовы, связанные с незрелостью инфраструктуры и макроэкономической турбулентностью. В этом контексте складывается принципиально важный правовой прецедент. Технологические инновации глобального масштаба, такие как стейблкоины и NFT, рожденные в децентрализованной среде, де факто инкорпорируются в национальное правовое поле через классическую конструкцию ЦФА. Этот процесс формирует новую парадигму для судебной и регуляторной практики, в рамках которой решающее значение при квалификации того или иного актива будет иметь не его технологическая оболочка или название, а его фундаментальная экономическая сущность. Таким образом, текущий этап становления рынка ЦФА является не только тестом на его экономическую жизнеспособность, но и масштабным экспериментом по адаптации традиционного права к реалиям цифровой экономики.
