"Хорошие юристы и экономисты всегда будут востребованы, наши вузы имеют хорошие шансы на попадание в международные рейтинги, а разделение министерств пойдет науке только на пользу," -  в этом убежден ректор Финансового университета при Правительстве РФ доктор экономических наук Михаил Эскиндаров. Свою точку зрения он объяснил "Российской газете".

– В этом правительстве базовое образование и высшее с наукой разделили. Насколько оправдан такой подход?

Михаил Эскиндаров: С моей точки зрения такое решение оправдано тем, что задачи, стоящие перед двумя министерствами, хоть и близки, но разные. Всё новое – хорошо забытое старое. Министерство просвещения было как в царской России, так и в советское время, и занималось теми же делами, что и сейчас: дошкольным и школьным образованием. А здесь огромная сфера деятельности – это проблема качества школьного образования, подготовка педагогических кадров, материально-техническая база школ и детских садов, разработка и внедрение прогрессивных федеральных образовательных стандартов, подготовка современных учебников и т.д. Очень важна воспитательная работа в дошкольных учреждениях и в средней школе. Министерство просвещения должно заниматься распространением знаний и культуры, системой воспитательно-образовательных мероприятий.

Нас много лет убеждали, что школа и вуз не должны заниматься воспитательной работой, что их задача заключается в подготовке специалистов с определенными компетенциями. И, надо сказать, что мы преуспели в этом. Результат известен, и он не особо позитивный.

Несколько сложнее со средними профессиональными образовательными организациями. Многие из них вошли в состав высших учебных заведений (у нас 15 колледжей, например). Логично было бы оставить руководство ими в Министерстве науки и высшего образования, поскольку наступает разрыв цепи «среднее профессиональное образование» с «высшим профессиональным». Несмотря на то, что слово «профессиональное» из высшего образования убрали, необходимость имплементации требований рынка труда в образовательные программы говорит о фактически профессиональном образовании. Кстати, о создании двух ведомств говорили многие, в том числе и представители ведущих вузов.

– Чего Вы ждёте от нового министерства?

Михаил Эскиндаров: Как и у Министерства просвещения, у Министерства науки и высшего образования есть свои специфические задачи, и они связаны, в первую очередь, с повышением качества подготовки квалифицированных кадров и повышением результативности научных исследований. Какая будет политика нового министерства? Будет ли окончательный отказ от многолетней российской практики, когда наукой, в том числе фундаментальной, занимались институты системы академии наук, отраслевые НИИ - прикладными проблемами, а вузы - образованием в сочетании с наукой? Стоит ли ожидать перехода к англо-американской системе, когда наука сосредоточена в вузах? Но не могут и не должны все вузы стать исследовательскими, заниматься наукой, тем более фундаментальной.

Если мы хотим сохранить в стране единое образовательное пространство, новому министерству необходимо упорядочить работу с федеральными государственными образовательными стандартами. Именно стандартами, а не примерными образовательными программами. Сегодня каждый вуз формирует учебные планы не на основе ФГОС и даже примерных программ, а по наличию кадров и собственных пожеланий. А это недопустимо. Кроме того, новому министерству следует заняться упорядочением устойчивого нормативного обеспечения – слишком устали вузы от постоянных, иногда противоречивых в своём содержании, нормативных и методических изменений, непосредственно влияющих на образовательный процесс и его качество не в лучшую сторону.

Нужно не только отсекать слабые образовательные организации, но и поощрять сильные. Например, освобождать от необходимости прохождения регулярных государственных аккредитаций. Министерство должно уделять большее внимание региональным вузам, в том числе в вопросах финансового обеспечения. Нельзя государству останавливаться только на центральных образовательных организациях и оставлять региональные вузы без должного внимания.

– Считаете, что регионы могут рассчитывать не только на собственные силы?

Михаил Эскиндаров: Сегодня нужно думать о формировании региональной элиты и этим должны заниматься местные вузы. К ним необходимо относиться с большим вниманием, поддерживать финансово. Известно, что абсолютное большинство выпускников вузовских центров (Москва, Санкт-Петербург, Томск, Новосибирск, Красноярск) находит работу на месте и не торопятся возвращаться к себе.

– В программе повышения конкурентоспособности участвует 21 университет. Менее чем через два года они должны попасть в топ-100 ведущих рейтингов. Каковы шансы?

Михаил Эскиндаров: Задача очень сложная, и, хотя уже сейчас около трех десятков российских вузов входят в международные рейтинги, в их различные части. При этом попадание в общий рейтинг, в топ-100, действительно может представлять проблемы. Вузы в основном присутствуют в предметных рейтингах, оценивающих их свойства в рамках одного научного направления: экономика, физика, химия и так далее. Основных международных рейтингов вузов всего три. Это рейтинг THE, рейтинг академических достижений вузов, так называемый Шанхайский рейтинг, и рейтинг QS. В наибольшей степени мы ориентированы на достижение высоких позиций в последнем рейтинге. С учётом усилий, предпринимаемых российскими вузами в последние годы по продвижению в международных рейтингах, это задача выглядит вполне достижимой.

– Насколько конкурентоспособны наши вузы по сравнению с иностранными, и насколько рейтинги объективно это отражают?

Михаил Эскиндаров: Рейтинги вузов традиционно отражают реалии, сложившиеся в системе образования англосаксонских стран. Собственно, там рейтинги возникли, оттуда они распространились по всему миру. Англосаксонские вузы представляли собой не только учебные заведения, но и исследовательские центры. Соответственно, большая часть рейтингов посвящена научным достижениям университетов, в ряде случаев научная составляющая превалируют над учебной.

Российские вузы традиционно акцентируют основное внимание на учебной подготовке студентов. Научная работа в российских, а ранее в советских вузах была не основным видом деятельности. В нашей стране основным предназначением вузов всегда рассматривалась именно подготовка специалистов, а не написание научных статей. Так что в определенной степени международные рейтинги не вполне точно отражают специфику российских вузов. С другой стороны, авторы рейтинга считают, что без серьёзной научной работы нельзя обеспечить высокое качество подготовки студентов. И в этом, вполне возможно, они действительно правы. В любом случае повышение глобальной конкурентоспособности российского образования неизбежно требует продвижения вузов в международных системах оценки. И в этом смысле у международных рейтингов нет альтернативы.

– Начинается приёмная кампания-2018. Спрос на специальности остается традиционным?

Михаил Эскиндаров: Да, наступило тяжёлое время для 729 тысяч выпускников школ и их родителей. Многие из них пойдут в вузы, выбирать направления подготовки, профили. Приятно радует, что спрос на инженерные специальности растёт с каждым годом, хотя и хорошие экономисты, юристы, социологи, политологи, специалисты по IT, математики ещё долго будут востребованы.

– Страна взяла курс на цифровую экономику. Меняется ли традиционное финансовое образование вслед за практикой?

Михаил Эскиндаров: Сегодня финансовая отрасль, причём не только в России, но и в мире в целом, оказалась на рубеже цифровой трансформации экономики. На рынок банковских услуг пришли финтеховские компании, предлагающие новые сервисы с использованием современных информационных технологий. Финансовые регуляторы, ещё не успев привыкнуть к использованию населением электронных денег, столкнулись с необходимость контролировать совершенно новый рынок криптовалют.

Безусловно, образование не может не реагировать на такие глобальные процессы переформатирования финансовой отрасли. Причём можно выделить два направления, по которым финансовое образование должно меняться вслед за практикой. Во-первых, необходимо в образовательных программах предусмотреть обучение студентов таким прорывным цифровым технологиям, как аналитика больших данных, машинное обучение, распределённый реестр и др. Во-вторых, в силу того, что трансформация экономики проходит по границам традиционных отраслей, целесообразно создавать межфакультетские программы обучения. Например, вопросы, связанные с криптовалютами, требуют как технологических компетенций, так и знаний в области экономики, финансов, нормативного регулирования, информационной безопасности.

Изменения в образовании сегодня не могут проходить только за счёт корректировки программ. Необходимо привлекать бизнес-партнеров для организации дополнительных форм обучения: мастер-классов, конференций и хакатонов, экскурсий на предприятия. Надо в университетах вести исследовательские работы по современным направлениям цифровизации, привлекая к таким исследованиям и студентов - современные цифровые технологии настолько быстро меняются, что изучать их невозможно по книгам, только в лабораториях. Мы должны опережать практику, потому что подготовка кадров – длительный процесс.

– В Госдуме находится уже не один законопроект про обязательное распределение после окончания вуза. Как вы относитесь к этой идее?

Михаил Эскиндаров: При отсутствии устойчивого и широкого спроса на выпускников в государственном секторе, механизм распределения сегодня трудно реализовать эффективно и в полной мере. И нельзя забывать, что самый главный элемент успешного трудоустройства – высокое качество образования (высокое качество подготовки выпускника). Если качество не на высоком уровне – такому выпускнику не будут рады при обязательном распределении.

Источник: Российская газета